под командой бывшего петлюровского полковника Р. Сушко «в походе немцев на Польшу» в сентябре 1939 года, и о попытках ОУН-м накануне и в первые дни войны создать на стороне гитлеровцев подобные формирования. Но эта затея потерпела неудачу. Зато ОУН-б создала в составе Абвера диверсионно-карательные батальоны «Нахтигаль» и «Роланд», о которых мы уже довольно часто упоминали.
Панькивский: «В конце октября 1941 года меня доверительно информировал Кольф (офицер гестапо и СД во Львове – В.М.), что из Берлина пришел приказ сделать среди украинцев (то есть – украинских воинствующих националистов – В.М.) набор добровольцев в СС (Waffen- SS). Он показал мне письмо, в котором было много замечаний о расовых приметах в разных частях Галичины. Поэтому при наборе добровольцев необходимо было провести строгую селекцию. Должны были быть приняты только тех, кто отвечал расовым предписаниям, а такие были, как писалось в письме, только на Подолье (восточные районы Тернопольщины – В.М.), Угле и Гуцульщине». Здесь же Панькивский добавлял: «Этот набор должен был быть пробным, и его должны были провести без огласки», то есть тайно. Далее: «Кольф говорил мне, что эта акция имела хорошие результаты. Из большого числа отобранных ребят было принято около двух тысяч. Их распределили по нескольким частям между различными немецкими отрядами. В числе принятых тогда в СС был и мой племянник, который позже был тяжело ранен под Сталинградом, и чудом был доставлен последним транспортом в тыловой госпиталь… На этом дело формирования наших военных частей в 1941г. притихло…». «Только в феврале 1943 года, – продолжал Панькивский, – вновь возникло дело о создании войска. Тем более что инициатива шла, безо всякого нашего влияния, от галицкого губернатора Вехтера…». Ниже мы увидим, какие противоречивые данные по поводу этой инициативы и создания дивизии СС«Галичина» дают различные националистические авторы и даже сам бригаденфюрер СС Вехтер. (Выделено мной – В.М.)
«Мы жили, – писал далее Панькивский, – в то время в атмосфере постоянных частых разговоров: то о немецких факторах в Галичине, то о необходимости отделения Галичины от генерал-губернаторства, учитывая отдельные национальные и хозяйственные условия. Еще перед 1942 годом рейхсминистр Розенберг ввел для восточных земель в бывших балтийских государствах (Эстония, Латвия и Литва) краевое самоуправление. К концу 1942 года, после успешной заготовки контингентов (сбора налогов – прим. пер.) и удовлетворительного набора рабочих, Вехтер тоже начал добиваться наших прав для Галичины, целенаправленно двигаясь к перспективной личной карьере с дальнейшим прицелом на всё украинское пространство. В этом смысле Галичина должна была стать для него трамплином. Планы Вехтера предполагали наличие и армии как неотъемлемой и конечной их части».
И далее: «Зима 1941—1942 гг. была переломом в истории успехов Гитлера. Большие потери диктовали поиск новых сил. Надо было отступать от «расовых» предписаний. Шаг за шагом стандарт «чистоты расы» падал. Пришла очередь за эстонцами, латышами и за нами… … Однажды адъютант губернатора Стястны по телефону таинственно пригласил меня к губернатору на разговор за чаем, не говоря, как это он обычно делал, о предмете разговора. Губернатор после короткого выступления о обособленности галицкой земли от остальных земель ГГ (к чему я в последнее время был привычен) начал говорить о военных делах, намекая на возможность создания галицкой дивизии в рамках плана создания новых ненемецких дивизий при СС. Он сказал, что на это в основных решающих вопросах получено согласие Берлина, а теперь нужны заверения в успехе этого дела со стороны УЦК, о сотрудничество с которым он просит. Этот разговор был украшен утверждениями о том, что в 1942 году Галичина хорошо выполнила свои обязанности в хозяйственной области… … Губернатор, получив в ответ на свои мероприятия по созданию галицкой дивизии согласие Берлина, должен был выполнить запущенный план. Поэтому уже не стоял вопрос, хотим мы дивизии или нет, нам, только в вежливой форме, было поставлено требование сотрудничества в деле её создания… Мы понимали, что это дело большого национального значения и большой ответственности, которое перейдёт за пределы не только Галичины… Руководящие круги нашего общества в Варшаве, Праге и Берлине все без исключения положительно приняли факт создания украинских военных частей… Не было серьёзной причины в нашей национальной жизни, которая был бы против создания дивизии… Все наши владыки с митрополитом Шептицким во главе оценивали (эту акцию) … как важный и ценный политических козырь…». (Выделено мной – В. М.)
И под конец этих «единодушно-положительных» замечаний Панькивский отмечает: «Верхушки обеих ОУН официально отнеслись к этому отрицательно. Причиной этому было то, что это не они, а УЦК должен был стать соавтором создания дивизии. Внутри обеих организаций замыслы насчёт этого были совершенно разными. Рядовые члены и сторонники не разделяли взглядов на дела своих руководителей. Это выразилось в многочисленном притоке добровольцев (в создаваемую дивизию – прим. пер.) из числа членов обеих групп…».
Здесь Панькивский начисто фальсифицирует ситуацию, потому что ОУН-м, по сути была соавтором дивизии, а ОУН-б только гнула свою линию. Панькивский указывает на «национальное значение» этой их антинародной затеи.
Таковы воспоминания К. Панькивского по поводу создания эсэсовской дивизии в Галичине.
Достаточно патетически описывает в своих воспоминаниях К. Панькивский процесс «освящения дивизии СС», который состоялся 28 апреля 1943 года во Львове: «28 апреля 1943 года состоялся торжественный акт провозглашения создания дивизии. В большом церемониальном зале бывших императорских наместников Галичины – напротив ул. Чернецкого, д.14 – собрались, с одной стороны, все немецкие и окружные старосты и уездные комиссары, а с другой – духовенство, управа города, государственные учреждения, кооперация, пресса, начальство и сотрудники УЦК и УДК (Украинского вспомогательного комитета – В.М.) и делегируемые члены и уполномоченные военной управы, и отдельные выдающиеся граждане. Между почетными гостями губернатора были и генерал Виктор Курманович, который специально приехал из Вены, и президент внутренних дел ГГ д-р Людвик Лозакер, который представлял генерал-губернатора Франка».
«Торжественную процессию» открыл шеф правления губернатора дистрикта Бауэр. Первым говорил Вехтер: «Раз за разом ото всех слоев галицко-украинского населения (читай: галицких воинствующих националистов и коллаборационистов – В.М.) желание помочь выражается не только сотрудничеством на широких полях Галиции – не только крестьянами в поле, рабочими на заводах, сотрудниками правления, членами полиции, а также не только рабочими в сельском хозяйстве и военной промышленности в Германии, но и воинами, с оружием в руках выступающими против большевизма, и таким образом, принявших непосредственное участие в борьбе за безопасность своей родины, в борьбе за безопасность и будущее Европы…» (Газ. «Наши дни». 1943г. май).
Далее Панькивский пишет о том, что Лозакер «зачитал манифест генерал-губернатора» для «галицкого населения»: «Благодаря вашей активной борьбе против большевиков в одном ряду с немецким солдатом вы будете иметь возможность не только стать соучастниками бессмертной славы европейских народов, но, также благодаря вашей жертве, вашему выбору, обеспечите на вечные времена для себя и своих детей возможность пользоваться благами европейской культуры» (Газ. «Краковские вести». 1943г. 30 апреля).
Далее говорил В. Кубийович, председатель УЦК: «Сегодня для украинской Галичины действительно исторический день, потому что нынешним государственным актом осуществляется одно из самых искренних желаний украинского народа – с оружием в руках принять участие в борьбе с большевизмом. Это желание, показанное в различных ситуациях с 22 июня 1941 года, было последствием убеждений не только ведущих кругов, но и целого народа, в том, что большевизм является нашим самым большим врагом, который несет нам не только материальную и духовную разруху, но также национальную смерть» (Газ. «Краковские вести». 1943г. 1 мая).
Далее выступили: М. Хроновьят, один из руководителей военной управы дивизии, и отец митрат Василий Лаба, руководитель капелланов дивизии. Панькивский не фиксирует их выступления в своих воспоминаниях, поэтому мы фиксируем отрывок из выступления последнего из другого источника. Это выступление отца Лабы звучало как проповедь: «Сей день, его же сотворивший Господь возродимся и возвеселимся в оный. Почему все должны радоваться в это столь важное военное время? Потому что с согласия фюрера Великой Германии мы получаем возможность создать стрелковую дивизию. А это есть воскрешение Украинской галицкой армии… К этому призывает
